Рубрики
Интервью Прогнозы

Враждебность к России – важная составляющая идеологии европейской интеграции

РI: 15 июля 2014 года Европейский парламент большинством голосов избрал на пост президента исполнительного органа ЕС – Европейской комиссии – бывшего премьер-министра Люксембурга Жана-Клода Юнкера. Юнкер, авторитетный политик правого толка, представляет те силы внутри ЕС, которые стремятся к укреплению союза, поэтому его кандидатура вызвала возражения стоящей особняком в ЕС Великобритании и завернувшей резко вправо Венгрии. В какой мере приход Юнкера знаменует собой новый этап развития европейского проекта? Окажет ли его назначение определенное влияние на отношения Европы и России? Почему к голосам евроскептиков и некоторых лидеров стран ЕС не прислушались депутаты Европарламента? Обо всем этом специальный корреспондент «РI» Юлия Нетесова поговорила с одним из известных британских евроскептиков, членом совета Британской Хельсинкской группы по правам человека, директором исследовательских программ Института демократии и сотрудничества Джоном Лафлэндом (John Laughland).

 

Юлия Нетесова

В последнее время из уст ведущих европейских интеллектуалов стала звучать очень острая критика проекта Европейского союза – стали даже высказываться суждения (сошлюсь на мнение политолога Ивана Крастева), что идея европейского объединения, в прежнем ее виде, мертва. Мне прекрасно известно о том, что Вы – евроскептик, но все же есть большая разница между скептическим подходом к ЕС и признанием, что этот проект мертв. Что Вы думаете о нынешних тенденциях развития ЕС?

Джон Лафлэнд

Я не знаю, что именно имел в виду Иван Крастев, но могу совершенно точно вам заявить, что в умах и сердцах европейских политиков идея европейской интеграции живее всех живых. Она жива для Жана-Клода Юнкера, как жива и для Ангелы Меркель и для любых других европейских лидеров. Недавняя речь Юнкера в Брюсселе с тем же успехом могла быть произнесена двадцать лет назад – идеология совсем не поменялась за это время. Даже, наоборот, европейские политики планируют последующие шаги в сторону еще большей интеграции. Каждый год приносит нам новые инициативы, которые ведут к еще большей централизации власти в Брюсселе. Юнкер наверняка будет продвигать соглашение о банковском союзе, будет способствовать консолидации Трансатлантического договора о свободной торговле (TAFTA). Кроме того, я должен не без грусти отметить тот факт, что единая валюта ЕС сумела пережить кризис. Сохранение евро сильно ударило по обычным гражданам, но, тем не менее, этой валюте удалось выжить. Планы по защите еврозоны, какими бы ужасными они ни были, сработали. Несмотря на то, что я являюсь ярым критиком идеи европейского единства, я не могу не признать, что эту идею никак нельзя назвать мертвой.

Юлия Нетесова

Вы упомянули, что речь Юнкера могла прозвучать и двадцать лет назад, когда ЕС был динамичной структурой, готовящейся к расширению. Как вы думаете, может ли энтузиазм нового главы Еврокомиссии Жана-Клода Юнкера способствовать сплочению ЕС?

Джон Лафлэнд

Как вы понимаете, будучи евроскептиком, я считаю, что идея европейского единства не имеет никакой поддержки или понимания среди населения стран ЕС. Более того, общественное мнение в Европе продолжает сдвигаться в пользу отрицательного отношения к Евросоюзу. Однако в среде лидеров, в среде европейских политиков все совсем иначе – идея европейского единства сильна, как никогда. Более того, позволю себе заметить, что это единственная идея, которая у них есть. В октябре 2012 г. я посетил Конгресс Европейской народной партии, девизом которого была фраза: «….? Ответ – еще больше Европы». То есть, какой бы вопрос страны Европы не задавали, ответом на него является усиление и расширение ЕС. И это, между прочим, самая влиятельная партия в Европейском парламенте, которая имеет сильные связи с национальными партиями в ЕС. Так что это дает вам некое представление о том, какую политику проводят в Брюсселе. Все подчинено идее европейского единства. Конечно, внутренние разногласия могут всплыть на поверхность в какой-то момент, но пока что этого – в серьезной форме – не произошло.

Юлия Нетесова

Как Вы можете охарактеризовать Юнкера как политика? Каково его мировоззрение?

Джон Лафлэнд

Это классический европейский инсайдер. Это успешный политик национального и европейского уровня, который знает, как работают европейские институты и как ими можно эффективно управлять. Кроме этого, он – технократ. На европейском уровне Юнкер представляет собой особый тип политика: как правило, такие политики происходят из небольшой страны, чаще всего из Скандинавии, которая имеет весьма близкие отношения с США. Его выдвигают на передний план, потому что он всем кажется безобидным, порядочным человеком, но в результате происходит то, что он начинает продвигать американскую повестку дня. Примером такого политика является Андерс Фог Расмуссен.

Юлия Нетесова

Какие силы внутри ЕС представляет Юнкер, на элиты каких государств он мог бы опереться?

Джон Лафлэнд

Его поддерживают национальные элиты всех стран. Поскольку в Европе нет большой разницы между правыми и левыми, а между правыми центристами и левыми центристами нет отличий вообще, единственное отличие между партиями в Европе заключается в том, выступают ли они «за» или «против» Евросоюза. Это единственный реальный водораздел в Европе, но и он не так силен, потому что анти-европейские настроения постоянно загоняют под ковер. Так что Юнкера будут поддерживать во всех странах.

Юлия Нетесова

Будет ли избранный по новому принципу президент Еврокомиссии обладать большими полномочиями, чем прежний глава?

Джон Лафлэнд

Нужно понимать, что радикально процедура ничем не отличается. Кандидатура президента Еврокомиссии как не выносилась на голосование, так и не выносится до сих пор. Основное новшество, прописанное в Лиссабонском договоре, требует, чтобы назначение президента Еврокомиссии принимало во внимание итоги голосования в Европейский парламент. Юнкера не выбирали и не нужно говорить, что у него есть демократический мандат. Евроскептики годами говорили о неприемлемости ситуации, когда самый влиятельный орган Евросоюза не является выборным. В результате чего им кинули то, что евроэнтузиасты называют «демократическим мандатом». То есть теперь у Еврокомиссии будет еще больше полномочий. Этот результат – это, конечно, полное поражение евроскептиков, потому что орган выборным не стал, но получил больше власти.

Юлия Нетесова

Но все-таки Юнкер будет сильнее прежнего главы?

Джон Лафлэнд

В том, что касается Юнкера, то у него не будет больше полномочий по простой причине – куда уже больше? Президент Европейской комиссии является самым влиятельным человеком в Европейском союзе. Нововведения будут способствовать консолидации его власти, но даже до них в Евросоюзе были весьма влиятельные президенты, стоит вспомнить Жака Делора, который был на этом посту три срока. Делор, кстати, – кумир Юнкера.

Юлия Нетесова

Чем объяснить оппозицию выборам Юнкера со стороны Великобритании? Изменил ли премьер-министр Дэвид Кэмерон свое отношение к этому назначению?

Джон Лафлэнд

Стратегия Кэмерона была очень странной. Он начал битву, которую, в принципе, не мог выиграть. В какие-то моменты казалось, что он прямо жаждет ее проиграть.

Юлия Нетесова

В чем тогда вообще был смысл этого анти-юнкерского похода?

Джон Лафлэнд

Я не знаю, так как не вижу в этом никакого смысла. Это было очень странное поведение, которое продемонстрировало, что в основе британской европейской политики лежит не что иное, как дилетантство. Кэмерон выставил себя дураком, что тут еще можно сказать.

Юлия Нетесова

Следует ли ожидать сплочения франко-германского континентального ядра ЕС или политическая роль Германии и Франции останется прежней?

Джон Лафлэнд

Я не думаю, что назначение Юнкера играет какую-либо роль для франко-германских отношений внутри ЕС. Его преподносили как «кандидата от Германии», но не стоит забывать, что он родом из страны, в которой говорят на французском языке. Так что я бы сказал, что он – просто олицетворение франко-германского ядра. Главной угрозой оси Париж-Берлин является сама Франция, чья экономика в настоящий момент ослаблена.

Юлия Нетесова

Окажет ли Жан-Клод Юнкер влияние на политику ЕС в отношении России и каковым, по Вашему мнению, будет это влияние?

Джон Лафлэнд

Для начала напомню, что внешняя политика – это, пожалуй, единственная сфера, в которой президент Европейской Комиссии не имеет особого влияния. Внешняя политика стран ЕС продолжает формироваться на национальном уровне, а какая-то ее наднациональная часть реализуется председателем Европейского совета Херманом Ван Ромпеем и его высшим представителем по внешней политике. Конечно, у Комиссии есть служба внешних связей, и этот орган Евросоюза пытается определять внешнюю политику, но реальность такова, что основная работа по-прежнему ведется на национальном уровне.

Юлия Нетесова

С Вашей точки зрения, трагедия, связанная со сбитым самолетом Малазийских авиалиний, стала своего рода «точкой невозврата», после которой отношения с Россией неизбежно будут плохими, кто бы ни возглавлял Евросоюз?

Джон Лафлэнд

В том, что касается России, то здесь отношения из «плохих» превратятся в «ужасные». Они были плохими как минимум, начиная с 2008 г., они стали хуже, когда Путин объявил о том, что он будет снова выдвигаться в президенты, и с тех пор они продолжали ухудшаться. Однако резкое ухудшение наступило в связи с европейской инициативой Восточное партнерство для Украины, созданной в 2008 г., и тем, что за этим последовало. Эта инициатива создавалась как антироссийская программа, ставящая себе цель ослабить Россию за счет последующего присоединения таких стран, как Украина и Грузия, к НАТО. Эта инициатива, как вы знаете, сыграла огромную роль в современном кризисе на Украине. Сама по себе инициатива провалилась, потому что из шести стран только три подписали соглашение, в то время как другие три – Беларусь, Украина и Азербайджан – отказались. Хотя с другой стороны, после всех последний событий переход Украины, пусть даже без Крыма и, возможно, восточной части, на орбиту Запада неизбежен. Кризис в Украине обнажил укоренившуюся в европейских странах враждебность к России. Я уверен в том, что неприятие России является частью европейской идеологии. Как иначе объяснить необходимость дальнейшей централизации? Чтобы ее объяснить, нужно заставить видеть в России общего для всей Европы врага и начать принимать усилия по борьбе с ним. Россия преподносится как идеологическая противоположность всему тому, что дорого Европейскому союзу. Так что враждебность к России играет огромную роль в европейской интеграции. И, возвращаясь к первому вопросу о том, мертва ли идея европейской интеграции, могу сказать, что враждебное отношение к России поддерживает ее в живых.

Обсуждение закрыто.